– Разве я не рулевой? – кричу я.
– Ты? – спрашивает мрачный высокорослый мужчина и проводит рукой по глазам, словно отгоняя наваждение.

Я стоял у штурвала в темную ночь под слабо горевшим над моей головой фонарем, и вот пришел этот человек и хочет отдвинуть меня в сторону. А так как я не уступаю, он ставит мне ногу на грудь и медленно задавлмвает меня вниз, в то время как я все еще цепляюсь за рукоятки штурвала и, падая, до упора поворачиваю руль. Но мужчина перехватывет штурвал и наводит порядок, а меня отшвыривает прочь. Однако я вскоре прихожу в себя, бегу к люку, ведущему в кубрик команды, и кричу:

– Команда! Товарищи! Скорее наверх! Какой-то чужой прогнал меня от руля!

Они медленно выходят и поднимаются по трапу наверх, могучие фигуры покачиваются от усталости.

– Ведь я рулевой? – спрашиваю я.

Они кивают, но смотрят только на этого чужака. Они обступают его полукругом и, когда он приказным тоном бросает им: «Не мешать!» – сбиваются в кучу, кивают мне и один за другим спускаются по трапу обратно вниз. Что за народ! Думают ли они вообще – или только бессмысленно шаркают по земле ногами?